Нурулин Тимур
Доклад на Республиканской научно-теоретической конференции на тему: "Искусство Узбекистана как часть мировой культуры: история и современность", проходившей в Институте Искусствознания Академии наук Республики Узбекистан 27 октября 2015 года.
ТЕКСТ ДОКЛАДА
На древних городищах Ташкентского
оазиса археологи находят глиняные, каменные или медные круглые печати с
изображениями, относящиеся к каунчинской культуре. В данной статье представлены
печати с городищ Каунчитепа, Кендиктепа, Кугаиттепа, Шаштепа[1]
античного периода.
Подобные круглые печати
были распространены на огромной территории Евразии, от острова Крита до
Тянь-Шаня. Артур Эванс наткнулся на несколько камней печатей из Крита. В
последствии выделил несколько типов критской письменности: критские иероглифы,
линейное письмо А, линейное письмо Б[2]. Печати-амулеты
были найдены также в древнем сирийском городе Долихе на юге современной Турции
на раскопках святилища Юпитера Долихена. На этих печатях изображены молящиеся
люди, цари, сражающиеся с животными или химерическими созданиями[3]. В
Средней Азии обширный материал по печатям-амулетам дают цивилизация Маргуш и
Бактрия бронзового века[4], а
также Древний Хорезм и Древний Ташкент.
Рассматривая печати
Древнего Ташкента следует разделить то для чего они были предназначены, и сами
изображения.
Функциональное назначение печатей
Эти печати, возможно,
имели несколько предназначений. Они выступали и как печати-амулеты охраняющие,
как обереги (животные) на хумах из Шаштепы оттиски[5], как
украшения в виде бус, и как фиксаторы небесных светил (календари), и для
передачи информации (иероглифы), и как опечатки дверей: в Хорезме на
Кой-Крылган-Кале были найдены печати с угловатыми прямоугольными следами[6]. Все
это можно отнести ко вторичной функции.
Какова не была ли их
вторичная функция, в целом эти печати носили культовый характер. На это в
первую очередь указывает семантика изображаемых фигур и живых существ на
печатях, которые можно отнести к идеограммам. В отличии от пиктограмм, где
изображаемое соответствует понятию, идеограммы – письменные знаки, косвенно
обозначающие связанные с изображением понятия.
Эта форма небольших
преимущественно круглых печатей с боковым отверстием или без него, видимо, в
определенный период истории человечества представляла собой очень удобный
предметный вариант для передачи и фиксации информации.
Идеограммы Древнего Ташкента
Обращаясь к семантике
изображений на печатях Древнего Ташкента, можно заметить устойчивую
иконографическую связь, построенную на основании прочерченного креста на
собственно круглой форме печати. Четыре пространства, образованные при
пересечении линий этого креста, в зависимости от назначения печати, заполняются различными знаками (точками,
кружками, черточками, треугольниками, полудужиями, или более сложными знаками,
иероглифами).
Прослеживается связь этих
изображений с планировками древних храмов этого региона, построенных по
принципу мандалы и строго ориентированных по сторонам света (Шаштепа,
Мингурик). Эти идеограммы формализуют представления древних о Вселенной.
Изображения на печатях
Древнего Ташкента можно классифицировать на несколько видов: космологические,
астральные и сакральные животные. Следует заметить, что изображения на каунчинских
печатях называют астральными Грицина А.А. и Алимов К.[7].
Космологические идеограммы – мировоззренческие представления древних людей о
Вселенной. Данные идеограммы представлены геометрическими фигурами, отражающими
сакральные численные значения 4 и 3 (крест, треугольник, угол, круг, спираль).
Идеограммы построенные на основе креста, отражают ту же идею, что и мандала (печати
1-10).
Четырехчастное деление
каунчинских печатей, очевидно, отражает авестийские представления о структуре
мира. В Авесте есть указания на основные направления, связанные с восходом и
заходом Солнца, соответственно отмечающими восток и запад. Выстраивая
перпендикуляр этим направлениям, получаем север и юг. Эти основные векторы
образуют крест, отраженный на каунчинских печатях. Из Авесты можно увидеть, что
эта четырехчастная модель Вселенной легла в основу первых географических
представлений о мире и выражена в шести кешварах с центром мира.
Эти изображения креста
часто сопровождаются дополнительными точками или углами в секторах, что явно
указывает на второй смысл этих идеограмм. В Авесте есть также указания на
структуру мира, который состоит из четырех основных стихий: огня, воздуха,
воды, земли. Эти изображения несут в себе сакральный смысл и отражают
представления древних о структуре (четыре стихии) и пространственной ориентации
Вселенной, и их можно назвать космограммами или мандалами. В этой связи
планировку сооружений, таких как Шаштепа и Мингурик, построенных по принципу
мандалы, также следует рассматривать в качестве идеограмм.
Печати с космологическими
изображениями составляют значительную часть найденных в Маргиане и Бактрии
амулетов. Здесь также как и на каунчинских печатях встречаются изображения
креста, спирали (печати а-з). Чаще всего эти знаки не прочерчены, как в
каунчинских, а состоят из выдолбленных точек, что, видимо, свидетельствует о
твердости материала.
Как мы видим, изображения
на печатях креста, кругов, спирали или мирового древа (печать 9, ж) можно
считать космограммами, отражающими представления древних о Вселенной. Эта
четырехчастная структура на каунчинских печатях укладывается в
мировоззренческие представления древних, отраженные в Авесте. Так как эти
символы изображают абстрактные понятия, можно их называть идеограммами.
Астральные карты – фиксирующие расположение небесных светил на небосводе в
определенные дни (печати 11-15). Выражены точками, полудужиями, кружками и
черточками. Подобные изображения находят близкую связь с космологическими
идеограммами, построенными по четырехчастной схеме деления мира. Оно и
справедливо, так как географические и астральные знания древних находились в
прямой зависимости с мировоззренческими представлениями.
Горизонтальную и вертикальную линии креста с
точкой пересечения следует рассматривать в плоскостном варианте, где центр
пересечения – это позиция наблюдателя (астронома), а направления четырех
перпендикулярных отрезков указывают направления сторон света. Следовательно
небосвод делился на четыре сектора. На печати 11 это хорошо видно. В секторах
этой печати отмечено множество точек и по одному полудужию в каждом секторе,
что очевидно изображение звезд и фаз луны.
Данный вид изображений не
вписывается в систему идеографического письма, так как относится больше к
схемам фиксирующим положения светил. Скорее это астрономические карты, или
календари.
Некоторые печати
изображают более сложные знаки в виде засечек, под разными углами и
пересечениями. Подобные сложные изображения находятся на пограничном отношении
к идеограммам, возможно ближе к иероглифам (печати 16-18).
Сакральные животные – идеограммы, изображенные в виде животных. На каунчинских печатях встречаются изображения
оленей и козла. Они передают не только образы этих животных, а несут в себе
абстрактные понятия и ассоциации с окружающим миром.
Изображения животных
встречаются и в материале найденном в Маргиане бронзового века. В отличии от
каунчинских печатей, где чаще всего встречаются изображения оленей и козлов, на
маргианских изображены мифические животные: драконы, змеи, хищные птицы (печати
п, р). Более того, на печатях из Маргианы встречены изображения сцен и легенд с
участием мифических животных. К примеру легенда об Этане (печать о), одна из
древнейших легенд Месопотамии[8].
Напротив, в Бакрии
бронзового века встречаются сходные каунчинским печати с изображениями оленя
(печати 22, с) и козла (печати 23, т). Примечательно, что у оленя из Бактрии
также семь ответвлений рогов, как и у оленя из Древнего Ташкента.
Схожее изображение оленя
встречается и на печатях из Хорезма. Здесь также как и на каунчинском
изображении олень имеет в холке трезубец (печати 19, и). М.И. Филанович
полагает, что это олень пораженный стрелой Митры[9]. Что
подтверждается сопутствующим изображением с календарного мифа из Калалы-гыра[10].
Здесь также встречаются изображения на фляге оленя на фоне ветвистого дерева. Что,
очевидно, говорит о близости образов оленя и мирового древа, их тождестве.
Второе изображение оленя
в окружении веток деревьев тождественно изображению из Хорезма (печати 20, к).
Здесь также изображение оленя опоясывают ветки.
Олень – олицетворение
мирового древа. Большинство ученых считают оленя солярным животным. Козел –
хтоническое существо (подземное царство)[11]. Но
образы оленя и козла, в целом, можно считать семантически сходными[12].
Поддерживает эти
абстрактные идеи о мире на изображениях животных, сопутствующие знаки,
построенные на числах 3, 4 и 7. Так у оленя на печати 19 семь ответвлений рогов
и трезубец в холке. А.К. Акишев объясняет сакрализацию числа 7 объединением
троичной и четверичной числовых характеристик Вселенной или длительностью фаз
луны календарного исчисления[13].
Интересно заметить, что изображения животных
на печатях каунчинской культуры изображены головой налево, а изображения
животных на хорезмских печатях изображены головой направо. Можно было
предположить, что изображения на печатях одного из регионов есть ни что иное
как калькирование образа с оттиска другого и распространение дальнейших образов
с перевернутым изображением. Но скорее всего дело все в разности мышления,
восприятия, удобства рисования животного мордой вправо или влево.
На печати 21 из Ташкента,
также как на печати л из Хорезма, изображено скачущее животное с точками под
торсом. Видимо, эти изображения являются отражением культа плодородия: животное
разбрасывающее семена.
На памятнике Шаштепа в
кольцевом коридоре были обнаружены три хума, на одном из которых был оттиск
печати с изображением закручивающихся в знак свастики четырех рыб (печать 24).
Аналогичные изображения находим и в Бактрии (печать у) и в Хараппе (печать н).
Только на этих печатях закручиваются три животных. В первом случае это
змееподобные существа, во втором – тигры. Эти печати можно отнести и к
космологическим идеограммам, так как животные в данном случае создают строгие
геометрические фигуры.
Изображения животных –
это не только фиксация животных, обитавших на этой территории в виде
пиктограмм, а перенос этих образов на другие понятия, такие как представления о
мире, мировое древо. Поэтому их можно считать идеограммами.
Общие выводы
- Обращаясь к
функциональному назначению печатей, культовая принадлежность их первостепенный
признак. Ко вторичному признаку относится в каких целях использовались эти
печати. Были ли они оберегами, амулетами, оттисками на хумах или печатями на
дверях.
- Изображения на
каунчинских печатях Древнего Ташкента классифицируются по трем типам:
космологические, астральные, сакральные животные.
- Эти изображения можно
отнести к идеографическому письму, так как они передают косвенно смысл понятий,
основной функцией которых была передача информации.
- Печати Древнего
Ташкента находят близкие аналогии с печатями из Бактрии, Маргианы бронзового
века, а также с печатями из Хорезма.
СЛАЙДЫ ПРЕЗЕНТАЦИИ
-1-
-2-
-3-
-4-
-5-
-6-
-7-
-8-
-9-
ССЫЛКИ НА ЛИТЕРАТУРУ
[1] Грицина А.А., Алимов. К. Каунчинские печати // История материальной культуры Узбекистана. - Ташкент, 1986. – №20. – 36-45 с.
[2] Артур Эванс / Википедия
[3] m.ria.ru/studies/
[4] Археология Старого и Нового Света // В.И. Сарианиди Новый центр древневосточного искусства. – Москва, 1982. – 68-88 с.
[5] Грицина А.А., Алимов. К. Каунчинские печати // История материальной культуры Узбекистана. - Ташкент, 1986. – №20. – 36-45 с.
[6] Толстов С.П., Вайнберг Б.И. Кой-Крылган-Кала. – Москва: Наука, 1967.
[7] Грицина А.А., Алимов. К. Каунчинские печати // История материальной культуры Узбекистана. - Ташкент, 1986. – №20. – 36-45 с.
[8] «Тайны пустыни Каракумов» 2004 г . телеканал «Моя планета».
[9] Из личной беседы с М.И. Филанович.
[10] Калалы-гыр 2. Культовый центр в Древнем Хорезме IV-II вв. до н.э. Отв. ред. Б.И. Вайнберг. – М: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2004.
[11] Акишев А.К. Искусство и мифология саков. – Алма-Ата: Наука, 1984. – 176 с.
[12] Там же.
[13] Там же.
Комментариев нет:
Отправить комментарий