Нурулин Т.С.
Историография.
Начало исследованиям археолого-архитектурного памятника
Шаштепа положил еще в 1896 году Н.П. Остроумов, определив его как сторожевой пост с подземным зданием [1].
В 1934 году Г.В. Григорьев, обследовав памятник, интерпретировал здание как подземный храм саков [2]. Цитаделью называют памятник Шаштепа в
своих работах Н.И. Крашенинникова (1956 г .), Г. Дадабаев (1970 г .) [3]. В 1978-1982 г .г. В.И. Спришевским и
М.И. Филанович были произведены раскопки на памятнике, определенным археологами
как архитектурно – фортификационное
сооружение [1]. Результатом масштабных раскопок 1982 г . и 2000 г ., Ташкентской
археологической экспедицией под руководством М.И. Филанович, стало определение
памятника как храма огнепоклонников,
который строился по принципу сочетания креста и круга (космограмма) –
древнейших символов Солнца, а находка черепа в одном из помещений сооружения
позволила установить археологам, что с течением времени храмовое здание Шаштепа постепенно
превратилось в погребальное [3]. Раскопки 2008 г . на памятнике Мингурик (М.И. Филанович,
Г.И. Богомолов, С.Р. Ильясова, Эм. В. Вульферт) выявили также крестообразное
здание. По мнению М.И. Филанович, этот ранний архитектурно-строительный
комплекс возводился по принципу, зафиксированному в первичном здании Шаштепа. И
что планировка отражает ту же идею поклонения
Солнцу с обращением главного входа на восток. Само здание автор относит к
типу культовых строений, где возжигался
огонь на высоко поднятой платформе [3]. С этими выводами не соглашаются Г.
Богомолов, С. Ильясова, и относят сооружения Шаштепа и Мингурик к гражданской архитектуре жилого назначения
[5].
Архитектор М.С. Булатов рассматривает памятник Шаштепа
с позиций древнеиндийских канонов возведения алтарей и храмов, освещенных в
текстах Брахманы (VIII-V в. до н.э.),
Шульбасутры и Грихьясутры (V в. до н.э.), и определяет его как храм астрального культа [6]. Архитектор А. Зияев представляет
городище Шаштепа как резиденцию
правителя и храм огнепоклонников [7].
Шаштепа и Мингурик – храмовые постройки.
Дуалистическая система представлений о мире
стала основой мировоззрения древних людей: борьба добра со злом, света и тьмы
поставила человека перед выбором. Добро, свет и другие блага обеспечивали
благоприятные условия для развития общества. Так родилась мораль. Храмы,
призванные объединять людей на основе этой самой морали, стали отражением
всемирного порядка, противостоящего хаосу. Идеальной моделью для храмовых
построек стали представления древних о гармоничной Вселенной, построенной из
простых форм круга и квадрата (космограмма).
Памятники Древнего Ташкента Шаштепа и Мингурик, обладающие
уникальной планировкой, заслуживают глубокого комплексного подхода в их
изучении. В плане здание Шаштепа представляет собой композицию, состоящую из
квадрата в квадрате, к периметру внешнего из которых пристроены трапецеидальные
серединные «башни» (крестовина). Эта «крестовина» обведена двумя окружностями
стен, к внешней из которой, также пристроены «башни». Здание имеет центрическую
композицию и подчинено законам строгой симметрии. Подобную композицию имеет и сооружение Мингурик: только к внешнему
периметру квадрата здания пристроены полуовальные «башни». Композиция этих двух
памятников построена по принципу древней космограммы (мандалы) [8]. По принципу
мандалы построены многие сооружения, начиная с бронзового века: Теменос
Гонур-депе цивилизации Маргуш, также как и Шаштепа имеет крестообразную планировку,
центральное прямоугольное помещение к серединам сторон которого пристроены
прямоугольные «башни»; в Бактрии – храм Дашлы 3, кольцевая двойная стена,
образующая коридор, с выходами из него в прямоугольные «башни», которого
напоминает аналогичную кольцевую структуру строения Шаштепа. Композиция
Шаштепа, в данном случае, сочетает в себе крестовину Теменоса Гонур-депе и кольцевой
стены храма Дашлы 3. А.К. Акишев [10] отмечает: «планировки, имеющие в своей
основе мандалу использовались для храмовой и погребальной архитектуры, бытовая
архитектура всегда отклонялась от формальной схемы мандалы, так как подчинена
динамической жизни».
М.И. Филанович указывает основное направление
распространения культовых зданий,
построенных на различных сочетаниях круга, квадрата и креста, от низовьев
Сырдарьи (мавзолеи Северного Тагискена X – VIII в. до н.э., мавзолеи
Чирикрабата V-IV в. до н.э.), через ее среднее течение (Шаштепа II в. до н.э., Мингурик I в. н.э.), до Ферганы (Биловур-тепе I-II в. н.э., Арк-тепе II-III в. н.э.). Это
направление обусловлено ухудшением экологической ситуацией в Приаралье и,
соответственно, возникла необходимость в поиске новых благоприятных условий для
жизни людей [3]. Автором отмечается также, что памятники Тагискена,
Чирикрабата, Древнего Ташкента сочетают в себе строительные традиции юга
Средней Азии и архитектурно-планировочные решения севера [3].
Планировка
памятника Шаштепа представляет наиболее совершенную композицию, близкую к более
поздним буддийским мандалам, воспринятым из общего пространства индоевропейской
культуры, в более совершенном и законченном виде. Совершенность плана Шаштепа,
позволяет видеть в этом, конкретное историческое событие, идею определенной
личности, ознаменовавших его строительство. Сопоставление древних представлений
и легенд о происхождении мира, выявило схожесть древнеиранских (Авеста) и более
поздних тибетских (Шамбала) представлений о мире, а также, легенды о стране
Чамбил эпического произведения узбекского народного творчества «Нурали»
(Гуруглибек) [9]. Изображения Шамбалы на Тибете содержат в себе историю
происхождения этой священной страны, в которой царь Сучандра отправившись в
Индию и получив учение Калачакры от
самого Будды, возвратившись на родину, возводит храм в виде мандалы у великой
горы. Примечательно, что все изображения тибетских мандал, передают ее в виде
архитектурного сооружения, храма. То есть изображения мандал на Тибет попали в
виде легенды о священной стране, где построен храм в виде мандалы. Возможно,
что этой священной страной была Кангха на территории Древнего Ташкента, а
храмом в виде мандалы – Шаштепа, у подножия западных отрогов Тянь-Шаня. Это
объясняется общим протоиндо-европейским корнем развития культуры этих регионов.
Поэтому, возможно, планировка
храмов Шаштепа II в. до н.э. и Мингурик I в. н.э. распространилась далеко за пределами этого региона
(Биловур-тепе I-II вв. н.э. и Арк-тепе II-III вв. н.э. в
Ферганской долине, Ак-тобе 2 в Чардаре I-II вв. н.э., Чоль-тобе I-IV вв. н.э., Сеталак 1 III-V вв. н.э. [3],
Кайла-Санатха в Элоре в Индии VII в. н.э.). Анализ
плана Шаштепы (II в. до н.э.) и тибетской мандалы
(конец I тыс. н.э.), позволил реконструировать гипотетический
план древнего зодчего, где центральный квадрат сооружения, на первом этапе
строительства еще не перегороженный, олицетворял духовное начало: на
изображениях тибетских мандал в этом центральном квадрате изображается
божество. После захоронения останков человека в первом уровне здания, возможно,
это помещение олицетворяющее духовное начало переносится на второй уровень. Пристроенные
к сторонам этого квадрата «башни» олицетворяли четыре стихии. В одной из
«башен» Шаштепа археологами был найден алтарь огня. Мощными пилонами особо
подчеркнут и вход в это помещение, посвященное огню. Почитание огня занимает
особое место на ранних этапах возникновения зороастризма, а в последующем
занимает центральное место его культа. Три остальные башни гипотетически
предполагаются помещениями почитания Воды, Земли и Воздуха. Как известно
почитание стихий в зороастризме, как чистых творений Ахурамазды, составляет
основу религиозно-нравственных взаимоотношений человека с окружающим его миром.
Строительство сооружений в виде мандал или космограмм, является отличительной
чертой культовых строений древности: храмов, погребальных строений. Это объясняется
теократической направленностью государств, городов. Градообразующим объектом,
которых были храмы или иные культовые постройки: Зиккураты Месопотамии,
Пирамиды Египта, Пирамиды Южной Америки, ступы Индии, храмы цивилизации Маргуш
и Бактрии.
Культовый характер строений Шаштепа и Мингурик
подтверждается и археоастрономическим методом исследования [11]. Здания Шаштепа
и Мингурик имеют специфическую
ориентацию на космические константы: Солнце и Луну. Шаштепа имеет координаты
41º 13` 54`` N и 69º 11` 19`` E. Сохранившиеся
арочные проемы в восточной и южной частях кольцевой стены имеют ориентировку на
восход, кульминацию Солнца в день весеннего равноденствия. А вход
непосредственно в крестовину, расположенный в западной части сооружения, как бы
“ловит” последние лучи на закате Солнца в этот день. Два других проема в
кольцевой стене, выводившие в предполагаемые башни, имеют направление на Луну в
дни летнего и зимнего солнцестояний. Один проем имеет азимут 65º, и это восход
Луны в день летнего солнцестояния, при склонении Луны равном -28º 36`. Второй –
имеет азимут 130º, и это восход Луны в день зимнего солнцестояния, при
склонении Луны равном -28º 36`.
Мингурик имеет координаты 41º 17` 53`` N и 69º 17` 13`` E. Азимут диагонали основного квадрата
здания равен -122º. И это заход Солнца в день зимнего солнцестояния, при
склонении Солнца равном +23º 27`.
Направленность тех или иных частей зданий (башен и
входов) на космические константы, не является отражением только лишь функции
обсерватории, а также несёт в себе сакральный смысл отношения Человек –
Вселенная. В данном случае, применительно понятие храм-обсерватория. Время
отправления культов, начало сезона посева и сбор урожая в стране, религиозные
праздники (к примеру, Навруз являлся также праздником предков: именно в этот
день, по представлениям древних, предки возвращаются на землю [12]) – все это
требовало точных календарей, которые составлялись жрецами в подобных
храмах-обсерваториях.
Ритуальный характер носят оба коридора строения Шаштепа.
Коридор по периметру основного квадрата здания служил основным путем,
направляющим служителей храма к последовательному посещению «башен» посвященных
стихиям и совершению в них соответствующих обрядов. В последующем, в этом
обходном коридоре, как отмечают археологи, возжигался ритуальный огонь, после
того, как в храме захоронили останки человека [3]. Погребение, возможно,
привело к перекрытию центрального квадратного помещения, до этого открытого и
надстройке второго уровня. На это указывают широкие стены и пристройки к ним
дополнительных параллельных стен, для возведения сводов первого уровня. Кольцевой
коридор способствовал доступу в пристроенные «башни», олицетворяющие Солнце и
Луну, где также производились ритуальные подношения, а также они служили
ориентирами фиксирующими восходы Солнца и Луны в дни летнего и зимнего
солнцестояний, весеннего равноденствия.
Обходные коридоры вокруг святилищ – часто используемый
прием в храмовой архитектуре. Галерея, окружала святилище зороастрийского храма
во дворце парфянских царей в Хатре (I-II века н.э.), в храме огня в Согде, и в ахеменидском
храме в Сузах. Также длинная обходная галерея предполагается и в иерусалимском
храме Соломона (X в. до н.э.). Обходные коридоры
встречаются также и в одном из храмов Пенджикента, в храме Ак-Бешима [13].
Обходной коридор есть и в Круглом храме Старой Ниссы. Подобные коридоры
характерны и для буддийских храмов [13]. Очевидно, что подобные обходные
коридоры носили ритуальный характер, способствуя обходу служителей храма вокруг
святилища. Святилища зороастрийских храмов Ирана и Хорезма окружались обходным
коридором, чтобы избежать проникновения в них солнечного света [13].
На ритуальный характер кольцевого коридора здания
Шаштепа указывают и установленные в нем слева от южного входа хумы со свастикообразными
изображениями [3]. Возможно, в них хранился священный напиток индоиранцев
Хаома.
Стены помещения «башни» с алтарем огня были окрашены в
красный цвет. В красный цвет были окрашены также стены внутри кольцевого
коридора. Стены айвана храма парфянской
Нисы III-II века до н.э.,
а также погребальные камеры некрополя, находящегося недалеко от храма, были
выкрашены в красный цвет [14]. Красный цвет также часто используется в
буддийских храмах. Красный цвет в древности символизировал огонь, жизнь, идею
возрождения. Этот цвет был излюбленным цветом сильных мира сего («Красный зал»
Варахши; скульптуры Халчаяна преимущественно окрашены в красный цвет; красные
одежды носили знатные люди), он использовался в погребальном обряде
(погребальные манекены таштыкцев, после кремации, покрывались красной шелковой
тканью; у срубно-андроновских племен эпохи бронзы существовал обычай подсыпать
в могилу охру) [10].
Также интересна ориентация храма Шаштепа – строго
углами по сторонам света (редкий случай в истории архитектуры). Подобную
ориентацию углами по сторонам света имеют также курганы в виде усеченной
пирамиды в Семиречье (Алексеевский могильник), имеющие квадратные жертвенники
на верхней площадке [10]. Подобная ориентация обусловлена мировоззренческими и
космологическими представлениями древних о сотворении и структуре Мира. В
Авесте центром мира является гора
«Хара», с которой стекают реки, протекающие через страну Хванириата. Эти реки
впадают в море Воорукаша. Гору окружали шесть областей (кешваров). Два основных
вектора, исходящих из центра – Арезахи (восход Солнца) и Савахи (заход Солнца),
отмечали позиции двух кешваров, расположенных соответственно на востоке и
западе. Остальные кешвары располагались на северо-западе (Видадафшу),
северо-востоке (Фрададафшу), юго-западе (Ворубарэшти) и юго-востоке
(Воруджарэшти) [15]. Эти первые представления о Мире рассматриваются древними
во взаимодействии с циклическим движением Солнца вокруг мировой горы «Хара», и
соответственно вокруг Земли. Эта модель отражает представления людей об
устройстве Вселенной, подчиненной геоцентрической системе. В этой связи, место
под строительство храма выбиралось жрецами-астрономами. Необходимо заметить,
что граница между 5 и 6 кешварами по Бируни - 41°13’5’’, а это точные
координаты здания Шаштепа.
Четыре статичные позиции Солнца (восход, полдень, заход, «полночь») образуют
квадрат, который оказывается вписанным в окружность, очерченную движением
Солнца. Подобная интерпретация взаимосвязи геометрии и космологии, позволяет
заметить связь этих представлений с планом Шаштепа, где центральный квадрат
имеет ориентировку углами по сторонам света, которые отмечают выше упомянутые
четыре позиции Солнца. Этот квадрат в свою очередь вписан в кольцо стены.
Примечательно, что к этой округлой стене пристроены «башни» олицетворяющие
Солнце и две фазы Луны. Т.е. эта композиция отражает представление о Вселенной,
с циклическим движением небесных светил вокруг Земли.
Особое культовое назначение строений Шаштепа и Мингурик
подчеркивается применением древними зодчими принципов геометрической
гармонизации при их строительстве [16]. Анализ планов храмов Шаштепа и Мингурик Древнего Ташкента
показал, что в их основе заложена закономерность «святого сечения». При анализе
отношений основных величин сооружения Шаштепа, так или иначе получаем близкие к
«золотой пропорции» числа (1,618). Построение планов, рассматриваемых
памятников, подчинено определенному модулю. Так основной квадрат храма Шаштепа
состоит из сетки 4 x 4, каждая ячейка которой размером
5 м 30 см x 5 м
30 см . А
основной квадрат храма Мингурик составляет сетка 3 x 3, состоящая из ячеек тех же размеров, что и на Шаштепа. Этот факт
разбивки планов показывает следование мировоззренческим представлениям о мире,
в которых цифры 3 и 4 занимают особое место, а также подтверждает мнение
археологов о преемственности архитектурно-строительных традиций в Древнем
Ташкенте.
Строение Шаштепа расположено на левом берегу канала
Джун, а на правом – само поселение, соответственно, на востоке и западе.
Интересное разделение главной постройки от поселения, может быть слабым
подспорьем теории оборонительного характера Шаштепа. И вполне логично
объясняется религиозными и мировоззренческими представлениями древних
обитателей Ташкента. В авестийской традиции прежде чем попасть в загробный мир,
человек должен пройти по мосту Чинват. Возможно, в данном случае мы наблюдаем
материальное воплощение этих мировоззренческих идей. Более того он находится на
большом возвышении - ближе к Небу.
Рассматривая памятник Шаштепа в пространстве всего
среднеазиатского региона, можно предположить что это был один из значимых
культовых центров. На это указывают, в первую очередь, его крупные габариты (диаметр
внешнего кольца равен 50 м ).
Подобные размеры имеет в Хорезме культовое строение Кой-Крылган-Кала, а также
центральное крестовидное здание Теменоса Гонур-депе. В Ташкентском оазисе и
близлежащих регионах, аналогичные Шаштепа памятники имеют более скромные
размеры (Мингурик, Сеталак-1, Биловур-тепе и др.). Размер имеет значение. Социальная
иерархия отражалась в иерархии архитектурных объектов, по принципу: выше –
ниже, больше – меньше [10].
Территория западной стороны холма Шаштепа, возможно,
использовалась как площадка жертвоприношений перед храмовым комплексом. Археологами
не зафиксировано никаких признаков строительства в этом месте, а найдено
достаточное количество керамики и костных останков животных (жертвенная пища).
Общие выводы.
Комплексный подход в изучении памятников Древнего
Ташкента Шаштепа и Мингурик указывает на культовый характер этих строений.
Тесная связь науки и религии в древности рождает особый тип культовых строений
– храмы-обсерватории, к которым можно отнести и рассматриваемые памятники. Не
подразумевающие большого пространства для молящихся, храмы Древнего Ташкента
Шаштепа и Мингурик, очевидно, предназначены для отправления культа малой
группой людей (жрецами). Основная масса людей совершала определенные обрядовые
действия рядом с храмом. В этой связи, точнее называть подобные культовые сооружения теменосами: верховный жрец –
посредник между небом и землей, получал необходимую информацию в теменосе
(время религиозных праздников, посева и сбора урожая, высчитанное посредством
особой ориентации сооружения) и хранитель тайных культов, посвященных стихиям,
от которых зависела жизнеспособность общества.
Храм Шаштепа сочетает в себе несколько культов:
астральный культ, культ предков, культ Огня и Солнца, входящие в систему
зороастрийских религиозных воззрений, в целом символизируя Вселенную
(космограмму). Это свидетельствует об архаичных формах зороастризма,
существовавших на территории Древнего Ташкента. В храме Мингурик,
унаследовавшем крестообразную планировку Шаштепа, обособляется культ Огня,
становясь основным. Эволюцию главенства культа Огня в зороастрийских храмах
Древнего Ташкента при резиденциях правителей в V-VII вв. н.э. (Мингурик, Юнусабад-актепа, Кугаит-тепа) и
других регионов Средней Азии (Пенджикент) завершают отдельные четырехколонные
залы с алтарями огня в центре помещений.
Ссылки на литературу:
1.
Филанович М.И. У истоков древней культуры Ташкента. –
Ташкент: Фан, 1982. – 200 с.
2.
Григорьев Г.В. Отчет об археологической разведке в
янгиюльском районе УзССР в 1934
г .. – Ташкент: Издательство комитета наук УзССР, 1935. –
48 с.
3. Филанович М.И. Древняя и средневековая история Ташкента
в археологических источниках. – Ташкент: Узбекистан, 2010. – 312 с.
4.
Буряков Ю.Ф. Городище Минг-Урюк в Ташкенте // Труды САГУ
(Археология Средней Азии). – Ташкент: Издательство САГУ, 1956. – С. 121-132.
5.
Богомолов Г., Ильясова С. К дискуссии о зданиях с крестообразной планировкой в
Чаче // Традиции Востока и Запада в античной культуре Средней Азии (Сборник
статей в честь Поля Бернара) / Под редакцией Казима Абдуллаева. – Самарканд: Noshirlik yog`dusi, 2010. – С. 106-116.
6.
Булатов М.С. Космос и Архитектура. – Ташкент: SMI-ASIA, 2009.– 288 c.
7.
Зияев А. Ташкент I (Древность и средневековье). – Ташкент: Санъат, 2009.
8.
Нурулин Т.С. Космограмма Шаштепа // Архитектура и
строительство Узбекистана. – Ташкент, 2012. - №2. – С. 40-41.
9.
Нурулин Т.С. Шамбала в Древнем Ташкенте // Архитектура и
строительство Узбекистана. – Ташкент, 2013. - №3. – С. 36-37.
10. Акишев А.К. Искусство и
мифология саков. – Алма-Ата: Наука, 1984. – 176 с.
11. Нурулин Т.С. Астрономические познания в архитектуре Древнего
Ташкента // Архитектура и строительство Узбекистана. – Ташкент, 2012. - №1. –
С. 23-25.
12. Бойс М. Зороастрийцы.
Верования и обычаи. Пер. с англ. И.М. Стеблин-Каменского. Послесл. Э.А.
Грантовского. – Москва: Наука, 1987. –
303с.
13. Нильсен В.А. Становление
феодальной архитектуры Средней Азии (V-VIII вв.). – Ташкент: Наука, 1966. – 336 с.
14. Ставиский
Б.Я. Между Памиром и Каспием. –
Москва: НАУКА, 1966. – 327 с.
15. Карим Т. По следам Авесты (Легенда об Ардахиве). –
Ташкент: Издательско – полиграфический творческий дом имени Гафура Гуляма,
2007. – 240 с.
16. Нурулин Т.С. Разгадка
геометрического ключа храмов Древнего Ташкента // Архитектура и строительство
Узбекистана. – Ташкент, 2013. - №1. – С. 23-25.
Комментариев нет:
Отправить комментарий